Недобор
Тут что-то интересное. Некоторые вузы объявили дополнительный набор абитуриентов. И прием будет вестись аж до 29 августа! Добавили 5800 мест. Среди этих вузов есть и московские. Например, НИУ МЭИ, это институт энергетики. Он не смог набрать людей сразу по 10 специальностям, включая прикладную информатику.
Еще интереснее: это не первый круг донабора абитуриентов. Например, с 9-10 августа шло допзачисление в целую россыпь вузов. Вот их список вместе с указанными специальностями, он не полный, так, в нем нет того же МЭИ, хотя вуз набирает учащихся до сих пор!
О чем это говорит? Ну понятно, не могут набрать на бюджетные места студентов. А почему не могут? Мне стало интересно. Смотрите. Считаем. В России в этом году было около 2,3 млн выпускников школ. Первый шок: из них одиннадцатиклассников 664 тысячи человек. То есть, больше двух третей детей в девятом классе принимают решение не идти дальше учиться даже в школе! А теперь — внимание. На эти почти 700 тысяч выпустивших одиннадцатиклассников в России в нынешнем году выделили 620 500 мест! Понятно, что часть там — льготники, разные иностранцы, люди по квотам новых регионов, инвалидов, а еще олимпиадники, которых в этом году набралось так много, что не все вузы смогли их принять на отведенные для них места. Еще высшее образование идут получать выпускники колледжей, сменившие специальность, а также искатели себя, которые учатся по два-три круга.
Однако и одиннадцатиклассники не все дерзают получить высшее образование. Вот, например, Татьяна Голикова говорит, что из выпускников 11 классов «не менее половины» идут в вузы. Правда, у двух министров — просвещения и у вице-премьера — данные немного расходятся, но незначительно. Главное для нас: на условно 320-340 тысяч выпускников, которые пойдут в вузы, есть не менее 400 тысяч мест в этих самых вузах. Причем, число еще даю скромное, в реальности может быть и больше, я на глаз, что называется, вычла конкурирующих со вчерашними школьниками выпускников колледжей и взрослых, которые поступают повторно.
Итак, первый вывод из скучной вводной части в виде нагромождения цифр: мест в вузах завались. Как бы, вроде, вывод оптимистичный — деткам открыты все дороги.
Вывод второй, отрезвляющий: дети в вузы не идут. Почти 1,7 млн человек отсеялись еще после девятого класса. Они решили, что им не потянуть. Ну или родители за них решили, не знаю. Еще триста с лишним тысяч приняли такое решение, получив аттестат за одиннадцатый класс.
Кто эти люди? Часть — жители совсем глухих деревень и поселков, семьи которых настолько бедны, что просто не смогут содержать студента в общежитии даже при условии, что он будет работать.
Часть — просто двоечники-троечники, их много.
Есть люди, твердо знающие, что им не нужно высшее образование. Это, как правило, те, кто мечтал стать, например, автомеханиками, поварами, кондитерами, сапожниками, гравировщиками. Всегда в школе бывают те, кто с детства любит какое-то дело. Благо, у нас прошло время, когда стыдно было мечтать открыть маленькую пекарню или цех по художественной покраске авто.
Итак, совсем бедные дети из деревень, двоечники-троечники и те, кто мечтал заняться ручным трудом. Но это не ⅔ школьников, так ведь? В городах у нас элементарно живет большинство населения. И среди них не так популярна идея открыть автоцех. Так куда же идут остальные?
Они идут работать! Им некогда учиться. В России укрепляется горькая тенденция: студента все дороже содержать. Между прочим, это общемировая проблема. У американцев, например, анскулинг — движение давнее. И оно выросло не на главенстве невежества. У анскулинга ясные причины: в Штатах обучение и жизнь стали так дороги, что человек никогда не может отбить затраты на него. А пришел туда анскулинг как отказ от высшего образования в условиях невозможности совмещать его с учебой.
Смотрите, как было у них и как становится у нас. Сначала, еще вплоть до середины 1960-х, семья могла дать ребенку образование, сопоставимое с образованием отца, только на деньги отца, без работающей матери. Если отец сапожник, он мог на свою зарплату выучить детей сапожниками. Если он профессор, на зарплату профессора мог дать детям высшее образование.
С конца шестидесятых на работу массово стали выходить матери, при этом уровень потребления, в том числе и образования, в семьях не рос. Семья могла позволить себе все то же, но для этого матери уже приходилось работать.
Конец восьмидесятых — на работу вышли дети. Мы это помним по их фильмам: подростки стали подрабатывать, студенты по вечерам устраивались в бары. Все сложнее становилось учиться, не работая.
Так было до середины 2000-х. 20 лет назад окончательно поменялись условия в Штатах: все чаще семье уже перестало хватать денег при частичной работе студента, даже если он выигрывал бесплатное обучение. И могло не хватать в том числе при получении им гранта в виде стипендии. Жизнь стала дороже, понимаете? Чтобы просто прокормить себя, оплачивать счета, студент все чаще вставал перед необходимостью работать по полной. Времени на учебу у него не оставалось. Высшее образование и без того перестало давать преимущества в доходах, а полученное кое-как, параллельно работе, оно и вовсе потеряло значение. И люди начали от него отказываться. Тем более, что там оно еще и платное в основном.
К нам приходит то же самое. Стоимость жизни растет везде. Мировые светила науки, экономисты, социологи, антропологи бьются над этой задачей и не понимают, почему разрыв в уровне жизни богатых и остальных растет. Возможно, на массового человека взвалили слишком много ненужного потребления: он задавлен рекламой, навязанными консьюмеристскими стереотипами. Проще говоря, покупает кучу хлама, вынужден постоянно обновлять гардероб и технику, делать ремонт, он тратит огромные деньги на жилье, которое дорожает во всем мире. Итог — у массового человека вообще не остается свободных денег. И он не может учиться. Ему некогда.
Вот статья от 2022 года. Наша. «Подростки захватывают рынок труда». Вот — от 2023 года. «60% россиян начали работать до 18 лет». Тот же год — в России трудоустроили около 500 тысяч детей от 14 до 18 лет.
Дети работают. Студенты работают в основном все, за исключением выходцев из самых состоятельных семей.
Сегодня фактически конкуренция за бюджетные места в топовых вузах и на топовых специальностях ведется среди детей из самых благополучных семей, способных если не четыре, то хотя бы первые два года полностью студента содержать. Потому что невозможно учиться в МФТИ или МГУ и полноценно работать. По крайней мере, в этом нет смысла: такой диплом ничего не даст, прошли времена, когда «корочки» покупали в переходе.
Многие думают, что проблема недоступности высшего образования — в невозможности оплатить репетиторов и пройти честные состязания. Неа! Проблема в том, что мало семей могут себе позволить содержать не работающего уже не только студента, но и старшеклассника. Чтобы семья могла оплачивать жилье, авто, транспорт, коммуналку, продукты, одежду и современные смартфоны, она должна теперь работать всем списочным составом, включая детей. Люди у нас стали трезвее, прагматичнее, они знают, что не потянут учебу — им придется много работать.
У нас в школе после девятого не ушел почти никто. Совсем уж двоечники только. Было не принято не хотеть хотя бы в 11 класс. Сейчас не принято быть не практичными. Дети знают, что не осилят учебу при работе 40 часов в неделю, поэтому предпочитают понапрасну не занимать места в вузах.
#новые_критики #недобор #ВУЗы #приемная_кампания #поступление #высшее_образование